Стихи

[Lyelya]

Вынесла на суд впервые...

[Арека]

Вероника Тушнова

Знаешь ли ты, что такое горе,
Когда тугою петлей на горле?
Когда на сердце глыбою в тонну,
Когда нельзя ни слезы, ни стона?

Чтоб никто не увидел, избави Боже,
Покрасневших глаз, потускневшей кожи,
Чтоб никто не заметил, как я устала,
Какая больная, старая стала...

Знаешь ли ты, что такое горе?
Его переплыть - всё равно что море,
Его перейти - всё равно что пустыню,
А о нём говорят словами пустыми,

Говорят: “Вы знаете, он её бросил...”
А я без Тебя как лодка без вёсел,
Как птица без крыльев, как растенье без корня...
Знаешь ли ты, что такое горе?

Я тебе не всё ещё рассказала, -
Знаешь, как я хожу по вокзалам?
Как расписания изучаю?
Как поезда по ночам встречаю?

Как на каждом почтамте молю я чуда:
Хоть строки, хоть слова
Оттуда....
Оттуда....

[Арека]

И вот еще в Интернете нашла... Не знаю автора.

Не будите меня, он мне снится.
Дышит в шею, касаясь ресницами,
Шепчет ласково: "Спи, моя крошка..."
- Сплю любимый, сплю, мой хороший.

Сердце слабое жалобно стонет:
Не будите. Он греет ладони,
Он целует замерзшие пальцы.
Не будите, пожалуйста, сжальтесь!

Ночи с ним - драгоценные ночи.
Он колени мои щекочет...
Он уверенный, я труслива...
Боже! как он такой красивый?

Только в снах он мне губы целует.
Я об этом пишу. Он рисует.
Мне бы краской в его палитре.
Мне бы верой в его молитве.

Этой ночью, когда он мне снится,
Мне в окно бьются крыльями птицы.
Умоляю, не трогайте веки!
Мир застыл на одном человеке.

[Другиня]

Суюнбай Эралиев


За кочующими облаками


Я уйду за кочующими облаками —
Далеко, без возврата,
На прощанье со всем себя обрекая,
Что любил когда-то.

Пыль развеется по бездорожью,
Русла сменят реки.
И живые смутятся ложью,
Что ушел я навеки.

Миг прощанья беспечен и беспечален —
Только сердце заноет…
Не бесследно ушел — и крыла за плечами
Спорят с тягой земною.

Не бесследно ушел! — пусть вернусь не собою,
Но под пальцами внука
Зазвучат комуза живой струною
Мои счастье и мука.


(Перевод с киргизского Вячеслава Шаповалова)

[Котя]

Поймет не тот, кто много видел,
А тот, кто много потерял.
Простит не тот, кто не обидел,
А тот, кто многое прощал.

Осудит каждый, кто не в силах
Пути другому уступить,
Ревнует только тот, в чьих жилах
Кровь никогда не закипит.

И боль чужую взять не сможет
Кто выгодой своей живет,
И грусть ночами не тревожит
Тех, кто любви не познает,

И счастья встречи не узнает,
Кто расставаньем не дышал.
Лишь тот, кто многое теряет
И цену многому познал…


Автор: Вириссэ

[Marina777]

Людей неинтересных в мире нет.
Их судьбы — как истории планет.
У каждой все особое, свое,
и нет планет, похожих на нее.

А если кто-то незаметно жил
и с этой незаметностью дружил,
он интересен был среди людей
самой неинтересностью своей.

У каждого — свой тайный личный мир.
Есть в мире этом самый лучший миг.
Есть в мире этом самый страшный час,
но это все неведомо для нас.

И если умирает человек,
с ним умирает первый его снег,
и первый поцелуй, и первый бой...
Все это забирает он с собой.

Да, остаются книги и мосты,
машины и художников холсты,
да, многому остаться суждено,
но что-то ведь уходит все равно!

Таков закон безжалостной игры.
Не люди умирают, а миры.
Людей мы помним, грешных и земных.
А что мы знали, в сущности, о них?

Что знаем мы про братьев, про друзей,
что знаем о единственной своей?
И про отца родного своего
мы, зная все, не знаем ничего.

Уходят люди... Их не возвратить.
Их тайные миры не возродить.
И каждый раз мне хочется опять
от этой невозвратности кричать.

(Евгений Евтушенко)

[Natasha78]

..Вот теперь отдохну, помечтаю,
Укрываясь в траве луговой,
И, в глаза посмотрев своей маме,
Я закончу свой день трудовой.

Пред тобой, моя милая мама,
Я всегда в неоплатном долгу.
И какой бы я ни был, упрямо
Раньше всех ты встаёшь поутру.

И неважно, что взрослый, в работе
И, как в детстве, кусок на ходу,
Материнское сердце в заботе:
Грудь подставить под нашу беду.

А потом, свою немощь скрывая,
Незаметно присядет в углу,
Промолчит, что сил не хватает,
И улыбкой прикроет тоску.

Лишь вздохнёт, что сын не ребёнок
И давно уже бегает сам,
И теперь не понянчить спросонок
Материнским уставшим рукам.

И чем старше, тем больше желание
Проводить нас на жизненный путь,
А, споткнувшись, упасть без стеснения
На сыновнюю крепкую грудь.

Сколько сердце большое вместило
Малых бед, унижений, тревог!
Но всегда мать с любовью крестила,
Провожая нас за порог.

Понимаю: всё в жизни оплачено
Материнской тяжёлой судьбой,
Где война, лагеря и неправда вся
Захлестнула её с головой.


И теперь я готов поделиться
И, как в детстве, поведать отчёт,
Много есть чем ты можешь гордиться,
Лишь тебя мне никто не вернёт.

И, уйдя, ты Бога молила
За меня, за внуков, детей.
Видно, это нас и хранило
Среди грязи и мира страстей.

Ты прости, моя милая мама!
На коленях молю пред крестом.
Растревожив сердечную рану,
До утра говорю о былом.

(А. Белов)

[tatiana_i]

Как много тех, с кем можно лечь в постель,
Как мало тех, с кем хочется проснуться…
И утром, расставаясь обернуться,
И помахать рукой, и улыбнуться,
И целый день, волнуясь, ждать вестей.

Как много тех, с кем можно просто жить,
Пить утром кофе, говорить и спорить…
С кем можно ездить отдыхать на море,
И, как положено – и в радости, и в горе
Быть рядом… Но при этом не любить…

Как мало тех, с кем хочется мечтать!
Смотреть, как облака роятся в небе,
Писать слова любви на первом снеге,
И думать лишь об этом человеке…
И счастья большего не знать и не желать.

Как мало тех, с кем можно помолчать,
Кто понимает с полуслова, с полу взгляда,
Кому не жалко год за годом отдавать,
И за кого ты сможешь, как награду,
Любую боль, любую казнь принять…

Вот так и вьётся эта канитель -
Легко встречаются, без боли расстаются…
Все потому, что много тех, с кем можно лечь в постель.
И мало тех, с кем хочется проснуться.

Как много тех, с кем можно лечь в постель…
Как мало тех, с кем хочется проснуться…
И жизнь плетёт нас, словно канитель…
Сдвигая, будто при гадании на блюдце.

Мы мечемся: – работа…быт…дела…
Кто хочет слышать- всё же должен слушать…
А на бегу- заметишь лишь тела…
Остановитесь…чтоб увидеть душу.

Мы выбираем сердцем – по уму...
Порой боимся на улыбку- улыбнуться,
Но душу открываем лишь тому,
С которым и захочется проснуться...

Э. Асадов

[fibber]

Димочка, мальчик мой родной...люблю тебя!!!!

Улетаешь,мой любимый, улетаешь
улетаешь в неоглядную дороогу!
Оставляешь, мой любимый, оставляешь
оставляешь мне разлуку и тревогу!
улетаешь от меня ты, улетаешь!
а мне кажется, что быть того не моожет!
ты не знаешь, ты совсееем ещё не знааешь,
что ты жизни, всей жизни дороже, всей дороже!

Не забывай, где б ты ни был, любимый мой,
Близко, далёко ли - помни меня!
Не Забывай в самый солнечный день,
Ночью самой глубокою помни меня!
Не забывай, если даже дороги продлят расставание - помни меня!
Чтобы стало счастливым моё ожидание - помни меня!

Улетаешь. За тобой мне не умчаться!
Улетаешь и уносишь моё сердце!
Не успела я тобой налюбоваться,
Не успела я теплом твоим согреться!
Расставаясь не прощаюсь я с тобою!
Каждый миг со мною рядом ты незримо!
Буду я смотреть на небо голубое
И молить - ты возвращайся, мой любимый!

Группа "Ялла"

[Марина 83]

О. Седакова
Ангел Реймса

Ты готов? –
улыбается этот ангел –
я спрашиваю, хотя знаю,
что ты несомненно готов:
ведь я говорю не кому-нибудь,
а тебе,
человеку, чье сердце не переживет измены
земному твоему Королю,
которого здесь всенародно венчали,
и другому Владыке,
Царю Небес, нашему Агнцу,
умирающему в надежде,
что ты меня снова услышишь;
снова и снова,
как каждый вечер
имя мое вызванивают колоколами
здесь, в земле превосходной пшеницы
и светлого винограда,
и колос и гроздь
вбирают мой звук –

но все-таки,
в этом розовом искрошенном камне,
поднимая руку,
отбитую на мировой войне,
все-таки позволь мне напомнить:
ты готов?
к мору, гладу, трусу, пожару,
нашествию иноплеменных, движимому на ны гневу?
Все это, несомненно, важно, но я не об этом.
Нет, я не об этом обязан напомнить.
Не за этим меня посылали.
Я говорю:
ты
готов
к невероятному счастью?