Мой папа

[amina]

Полгода без папы.. Я вставала и ложилась спать без папы 185 раз, ходила на работу, завтракала, обедала, ужинала… Как это стало возможным? Как я смогла прожить без папы эти 185 дней??? Страшно, страшно от мысли, что впереди годы и десятилетия без него... Я знаю, ЧТО я потеряла, оттого и боль такая. Со дня похорон я слышу людское: "У всех отцы умирают. Не ты первая" (мне отказывают в праве горевать по отцу). Да, но не у всех был ТАКОЙ отец! Они не понимают, как можно убиваться по отцу, годами парализованному. Как будто его болезнь делала его недочеловеком: без души, чувств, ума. Понимаете, папа был такой хороший, что в это невозможно поверить, если не знать его. Он был очень несчастным и очень одиноким. Очень мужественным и терпеливым. При всей своей физической немощи был сильнее всех здоровых. Казалось бы, он зависел от меня, но, на самом деле, это я зависела от него: он давал удивительное ощущение защиты и уверенности в завтрашнем дне. Сегодня, когда папа уже давно предан забвению родными, друзьями, соседями, я бы хотела, чтобы хоть кто-то вспомнил о папе. Я долго боролась с его исчезновением, но, оказалось, живые не любят мертвых, и последние исчезают бесследно. А я не хочу прощаться с папой. Хочу "продлить" его жизнь тут на Земле.. памятью о нем. Просто прочитайте про моего папу. Святого папу.
К 35 годам папа считался баловнем судьбы. И для этого были основания: образованный, на высокой должности, обеспеченный, счастливо женат на самой завидной невесте города, красивые дети, воспитанный, обходительный, безотказный и очень-очень красивый. Правда, слишком хорошо, чтобы быть правдой? Но так и было. Только папа всего этого добился сам: будучи родом из неграмотной, бедной, сельской рабочей семьи, он смог свои трудолюбием, упорством и стремлением выбиться в этой жизни, достичь таких высот. Он был помешан на учебе: его тянуло к знаниям, настолько сильно, что он готов был пешком ходить в ближайшую школу, которая находилась в другом селе, тратя на дорогу туда и обратно часы. Доучился до серебряной медали, а затем и до диплома горняка. Как одному из самых лучших выпускников, ему предложили поехать на Крайний Север,где набирали свои обороты тамошние рудники. Предложение такое тогда считалось большой удачей, папа за него и ухватился. Говорить о том, что никакой финансовой помощи от семьи он не получал, и не стоит. Она сама еле выкарабкивалась, папа и не рассчитывал. Жил на кефире с булочкой и до конца своей жизни считал, что вкуснее ничего нет. Отучился и там, попутно работая шахтером. Помогал домашним, высылая заработанные деньги, и расплачивался с семейными долгами, когда приезжал домой. Увлекался игрой на гитаре, шахматами, спортом, фотографированием. Все ему было интересно, во всем хотел быть лучшим. Все складывалось очень хорошо: папа стремительно делал карьеру, семья росла, доход увеличивался, люди любили. А потом он заболел. Больницы в Москве и Питере, и диагноз неизлечимой болезни, сделавшей его в самом расцвете сил инвалидом 1 степени. На 35 лет здоровой жизни пришлись 30 лет больной, из которых 25 прожиты взаперти. В стенах своего дома, в пределах своего двора, с ежедневной борьбой со своей немощью. Все враз изменилось. Такое падение стремительное! Какого это молодому, успешному, красивому, счастливому, активному, амбициозному вдруг стать инвалидом, вызывающим жалость у тех, кто раньше смотрел с восхищением и завистью?! Все потихоньку стали отворачиваться… друзья все реже и реже приходили, родственники вниманием не баловали. Была семья. С папой остались жена и дети. Всевышний послал папе испытание. И папа не озлобился. Ни на судьбу, ни на людей, ни на Всевышнего. Ни разу никто не услышал от него ни намека на недовольство. Он неизменно отвечал: «У других бывает хуже». На «Как чувствуешь себя?» слышали «Нормально», даже когда было явно видно, что дела идут отвратительно. Он не давил на жалость (он ее терпеть не мог), не играл на своей болезни, не выпрашивал ничего и ни у кого, а, наоборот, всегда готов был сам отдать свое. Никому не отказал в помощи, как бы это парадоксально не звучало, к больному безработному папе, сидящему на пенсии, приходили здоровые, крепкие, работающие мужчины и просили денег. И папе и в голову не приходило, что это ОНИ должны ему помогать. Он вообще всегда людей понимал и оправдывал: друзей, что забыли, а теперь сидят в телевизорах, занимают высокие должности, зарабатывают деньги («Они заняты. Они меня помнят. Времени просто нет»), родственников, которые подлость совершают, пользуясь его немощью («Они не хотели ничего дурного. Их тоже понять можно»). Папа был удивительно добрый человек, который изначально видел во всех окружающих только хорошее и находил оправдание каждому некрасивому поступку. Это была такая потрясающая мягкость и любовь к людям, что рядом с ним мы чувствовали себя ущербными, ничтожными, больными. Я не помню папу раздражительным, недовольным, сердитым, а только мягким, улыбчивым, и сильным. Нас четверо детей, и никто из нас не может припомнить ни одного обидного слова от него, ни одного случая спора. Ни повышенного тона. Как такое может быть?! Сидя в своей комнате, у него получалось нас воспитывать и влюблять в себя. За поддержкой шли к нему и без нее никогда не возвращались. Ужасно боялись его расстроить: не потому, что были бы наказаны, а потому что... ну как это, расстроить папу??? Он бы просто мягко улыбнулся и сказал бы: "Ничего. В следующий раз получится", но... это же не то, что он ожидал... Неустанно благодарил за любую мелочь, не хотел причинять нам неудобств из-за себя, ни разу не приступил к еде, не спросив: «А вы поели?». Хвалил словом «Молодец» или одним взглядом, и за одно это хотелось свернуть горы ради него. Он был такой хороший, что у меня было постоянное чувство вины перед ним. Что бы ни сделала. Для папы всегда все казалось малым, даже если оно было большим. Он был святой. Он был мучеником. Через какие страдания он прошел! Что за страшная болезнь это была! Она сожрала все папино тело., движения были ограничены (без помощи подняться с кресла и пройти пару шагов до стола он не мог), речь была неразборчивой (чаще всего, только мы могли ее понять и иной раз приходилось «переводить» для гостей), есть было тяжело (ел только измельченную пищу и ни разу не отказался от приготовленного блюда, капризничая, требуя другого ), а спал… в одном положении, ногу даже не мог передвинуть. Много всего было.. иными словами, один не справлялся, всегда требовалась помощь. Так было 23 года. А последние полтора года папа был уже лежачим больным. Мы всегда боялись папиных неосторожных попыток справиться самому. Как оказалось, не напрасно. У папы случился перелом бедра после одной такой попытки. Снова пытаясь оградить нас от беспокойства по поводу себя, папа умолчал об этом и молча терпел боли. А когда уже стало совсем невмоготу (а если речь идет о папе, то это значит, что было ОЧЕНЬ-ОЧЕНЬ больно), мы и узнали об этом. Срочная операция, неутешительные прогнозы… и улыбающийся мне папа в реанимации в ответ на мое зареванное лицо. Он всегда хотел утешить нас, когда в утешении нуждался он сам. Так начался ад. От операции он хорошо отошел, а по болезни своей сильно сдал. Теперь он не мог практически ничего. Каждый раз, идя на работу, я знала, какой день его ожидает сегодня, завтра, послезавтра, потому что он жил по расписанию. Он стал полностью зависим от нас. Стал подвержен депрессии. Часто грустил (а с чего было радоваться??). Он устал, но все равно не жаловался. Пару раз беззвучно заплакал… беззубым ртом, налившимися глазами папа плакал.. это все, что он себе позволил за эти десятилетия. Слабел потихоньку… постоянная мокрота в горле, что мешала ему проталкивать еду.. (прием пищи превратился в сплошное мучение), немощь во всем, невозможность выразить свои мысли, усталость. Я над ним крутилась, играла бодрячка, что вот, мол, это временно, вот сейчас станет лучше, как только это покапаем, то выпьем. И папа все делал, как ему говорили, не веря во все это, но для нас. Видел, что еле скрываем свои слезы, и чтобы нас не обидеть и не расстроить, каждый раз соглашался на эти бесконечные манипуляции, притворяясь, что сам верит в улучшение. Он всегда думал о нас. Боялся расстраивать. Знал, как сильно мы его любим и хотим, чтобы он жил. Два раза мы его вытаскивали ОТТУДА, а, когда затеплилась надежда и его состояние вроде как стабилизировалось, он под утро решил уйти. Я была последней, кто видел папу живым. Слышала его последний выдох. Он не мучался. Сама смерть пришла быстро. И забрала его. Самого лучшего. Самого чистого. Таких больше нет. Таких тихих героев. Не найдется ни одного человека, кого папа обидел. Ни одного случая, где папа повел себя непорядочно. Это удивительный образец благородства, стойкости, смирения, терпения, безгрешности… продолжать можно бесконечно, потому что папа – это обо всем... Как там у Чехова эта знаменитая фраза звучит? «В человеке всё должно быть прекрасно: и лицо, и одежда, и душа, и мысли...» Более-менее понятно с внешностью, но а с мыслями как это возможно? Так вот, я могу поручиться в чистоте каждой папиной мысли.. Так не может быть, чтобы за годы человек как-то где-то не выдал себя. Папа не играл, папа был настоящий в своей правильности. А в комбинации со всем остальным – это кажется совершенно невозможным, если не знать папу. В нем было все из чеховского. Папа был ЧЕЛОВЕКОМ. А уж отцом каким, знаю только я. Потому и скорблю. Это лучшее, что было и будет в моей жизни.

[Natasha78]

Амина, прочитала про вашего Папу.....Соболезную вам всем сердцем.
Невозможно без слез читать......
Понимаю, все, о чем вы пишите. Так бывает.... Иногда Господь посылает на Землю таких необыкновенных людей.
Светлая память вашему Папе. Светлых обителей в Царстве Небесном замечательному Отцу и Человеку.
Аминочка, папа сейчас там, где нет нет страданий, но жизнь бесконечная.

[Счастье]

Амина , мои соболезнования .
Потекли слезы пока читала, с какой любовью вы пишите о своем Папочке.
Пишите нам , светлая память вашему папе, а вам сил и Божьей помощи.

[Татьяна123]

Прочитала со слезами...столько мужества. Царствие Небесное вашему Папе.
Напишите о нём ещё.

[amina]

Папа умирал 5 дней... будучи в полном сознании, без единого стона, без слезы.. он и на смертном одре не позволил себе слабости. С таким внутренним достоинством принял то, что его вот-вот не станет. Только смотрел на нас. Сколько невысказанных слов было в его взгляде!!! Как многое он, наверное, хотел сказать перед уходом, но и голоса был уже лишен. Этот его взгляд! Он меня и сейчас не оставляет в покое. Смотрит и смотрит на меня.. "Па, что-то хочешь?" Кивает головой в сторону... и смотрит. Я улыбаюсь, а он продолжает серьезно смотреть... как будто прощается.. может, пытается запомнить... не знаю.. Папины глаза.. такие живые, такие выразительные! Как он ими любил, ласкал, благодарил, ободрял.. Бывало, сделаешь какую-то мелочь, а он посмотрит на тебя этим безумно нежным и благодарным взглядом, что тебе казалось, что ты сейчас мир спасла. С папой ушло это бесконечное ощущение доброты Вселенной. Знаете, папа - это единственный человек, кто любил меня БЕЗУСЛОВНО, не то, чтобы не пытаясь переделать меня, а он просто не видел моих недостатков. Я была для него лучшей именно в том виде, в каком я была. Я не помню, чтобы он указал мне хоть раз на какой-то мой минус, над которым надо бы поработать. Я знаю, что мама меня очень любит, но при этом ее многое не устраивало и не устраивает в плане моего характера, личной жизни и т.д. Мама всегда пыталась переделать меня. Папа же принимал меня всю, даже не видя этих минусов. Когда на меня снова накатывает приступ отчаяния и боли, я вспоминаю папино объятие и его взгляд в один из последних дней. Когда мы все сидели у его кровати, он после короткого сна открыл глаза, посмотрел на меня и начал медленно протягивать свою руку.. Я подумала, что он хочет взять мою, попыталась пожать, а он тянет дальше, вверх, к моей шее и неотрывно смотрит... потом, наконец, хватает, и с силой, которой, казалось, не могло уже быть, как рванет на себя!... тут я не сдержалась: разрыдалась на папиной груди... А он крепко обнимал... Знаете, у нас, кавказцев, не принято обнимать, целовать, говорить "люблю" .. Единственное, что мы себе позволяли к папе, это поцелуи в щечку на праздники.. Он тогда смущенно закрывал глаза, но ему было приятно)) И вот сейчас это был единственный раз, когда он не выдержал и проявил свои эмоции, не стесняясь. Не смог сдержать свой порыв и "спас" меня на будущее. Я впервые увидела ЛЮБОВЬ! Да, можно ее чувствовать, ощущать, но вот чтобы "видеть"! Я ее увидела в его взгляде на протяжении той минуты, когда он тянул свою руку ко мне... нежность, ласка, поддержка, утешение, благодарность и много-много чего, что я не могу описать... Я потом поняла, что этот свет и есть та самая любовь. Настоящая. С охватом Вселенной. И когда я его вспоминаю, меня охватывает такое счастье, что меня любил мой папа, что я нахожу силы прожить этот день. Он для меня все еще живой. Я его как-то чувствую. И по-другому я не хочу. Не хочу жить БЕЗ него, хочу продолжать С ним. Он мне нужен.

Спасибо, мне очень важно, что папа был сегодня тут)

[Елена А.]

Амина, любовь отца продолжается в Вечности. Она всегда с нами, любимыми дочерьми своих отцов.

[Татьяна123]

Какое счастье, что есть такой папа. Опора всегда, во всём. И эта любовь продолжается в вас.

[amina]

Знаете, когда папы не стало, меня осенило: я наконец-то поняла, в чем был смысл моей жизни. Я ясно увидела свое предназначение: Всевышний послал меня, чтобы как-то облегчить папины страдания, чтобы своей заботой и любовью я смягчила удар. Удар, который мало кому был бы под силу. Неслучайно я не получила иногороднее образование, меня не отпустили в аспирантуру в Москву, не вышла замуж... Я теперь благодарна, что все вышло именно так, а не иначе. Это был подарок мне: я каждый день видела папу. Помню, когда мне надо было на пару дней выехать на иногороднее лечение, я не знала, как сказать ему об этом. Выдумала командировку, а он так растерянно спросил: "Обязательно надо?". А потом сразу взял себя в руки и улыбнулся: не хотел ущемлять детей ни в чем. Обременить собой нас - да никогда! Он забывал о своих желаниях, удобстве, спокойствии, когда речь заходила о детях. Главное, чтобы нам было хорошо. Не быть обузой. Бывало, приготовишь обед, отнесешь ему, сама приступаешь к еде и обнаруживаешь, что то ли пересолила, то ли с перцем не угадала, бежишь к папе: "Ой, па, давай-ка я тебе другое приготовлю. Мне что-то не очень", а он: "Нет, вкусно. Я поем. Мне нравится". И ни в какую!) А потом еще и похвалит). Папа любил поесть. Был сладкоежкой. Но последние 2 года был и этого лишен в полной мере. Я стараюсь, очень стараюсь не думать, за что папе все это было. Это точно не наказание (не за что было), выходит, испытание, но протяженностью в 30 лет!!! Почему так долго его "проверяли"??? И хоть бы папа хоть раз проклял эту жизнь, свою судьбу, да даже нас! Но он терпееееееел, ну как это возможно?! Боль, растянутая на годы, которая точит и точит понемножку... Как не сломаться, не обозлиться, не возненавидеть всех и вся?! Не поверите, но сам папа не позволяет мне "упасть в яму" сейчас: когда кажется, что совсем уже невмоготу и больше боль терпеть невозможно, я резко себя обрываю: "Можно. Папа и не такое терпел. Не смей!" И это у меня останется по жизни, я знаю. Я с себя буду требовать сполна и мне это поможет выдержать свои грядущие испытания. Лишь бы папа не исчезал. Не покидал меня, а я была бы с ним рядом каждый день, как раньше. Я счастливая, несмотря ни на что. Пусть это счастье было в прошлом, но оно у меня было. Только оно примиряет меня с настоящим.

[БЕЛЕНА]

Дорогая Амина, папина дочка, как мне понятна Ваша любовь к папе и боль его потери.Я тоже всегда считала, что лучше моего папы нет и не может быть. Потому и так больно от его утраты.Все 40 дней после его ухода мы с мамой читали молитвы по нему, а теперь я спасаюсь задумкой о создании клипа с его фотографиями и моими стихами в его честь. Сейчас я обрабатываю его фото, корректирую.Мне очень хочется что-нибудь делать для него, так легче. Я думаю о нём, как о живом, каждый день с его фото на меня смотрят любящие глаза.А как Вы спасаетесь от разлуки с папой?

[amina]

Дорогая Амина, папина дочка, как мне понятна Ваша любовь к папе и боль его потери.Я тоже всегда считала, что лучше моего папы нет и не может быть. Потому и так больно от его утраты.Все 40 дней после его ухода мы с мамой читали молитвы по нему, а теперь я спасаюсь задумкой о создании клипа с его фотографиями и моими стихами в его честь. Сейчас я обрабатываю его фото, корректирую.Мне очень хочется что-нибудь делать для него, так легче. Я думаю о нём, как о живом, каждый день с его фото на меня смотрят любящие глаза.А как Вы спасаетесь от разлуки с папой?

Вот так же как и Вы. Удерживаю рядом. Очень боюсь, что пропадет чувство присутствия, которое возникло после первых месяцев постоянной боли. Я полностью погрузилась в свое горе и не пыталась и не хотела отвлечься. Я не гнала мыслей и воспоминаний о папе. Больно? Пусть! А по-другому без папы быть не может. Переехала в папину комнату, сплю на его кровати в его пижаме, сижу в его кресле, держу фотографию под подушкой (удивительно, но когда я ночью просыпаюсь в волнении, стоит мне просунуть ладонь под подушку и положить ее на фото, я враз успокаиваюсь и засыпаю), папа на телефоне, в компьютере, в комнате, а, самое главное, - в моем дневнике. Вот он мне очень сильно помог. Окружающие сторонятся разговоров о папе (да сразу замолчали), а я хотела говорить только о нем, вот и обратилась к дневнику, который меня выслушивает. Обращаюсь к папе в себе. Молюсь каждый день, читаю священные тексты, прошу у Всевышнего за папу, раздаю милостыню - вот теперь моя форма заботы о нем. Я не перестала заботиться о нем, я продолжаю это делать, только уже в другой форме. Значит, папа есть. Все это дало мне ощущение присутствия и стало чуть легче. Боль уже не такая острая, только ноющая...