Маша, круто написано. Боль и буря. И беспросветность. И усталость. Все так, Маша. Только...Мария Мирабелла писал(а):Смерть вытирает слезы, смотрит издевательски и зло. "И сейчас не поможет. Думаешь, если я ТАК уже у тебя пошуровала, это как-то страхует от нового посещения? Дура и есть. Ты никто, запомни. Ничто. Никак не спрячешься. Ничем не защитишься. Сделаю что хочу, как хочу, с кем хочу. Пока что адьес, а там посмотрим. Живи, дрожи, бойся меня". Так и есть, старуха, права ты, чо уж. Адьёс. Полгода у нас сегодня Ольке, жизнь говно, ура.
А ты? А где ты? Маша, ты не в безнадёге. Ты не можешь быть в безнадёге, ведь твою плачущую душу уже полгода Господь на руках несёт. Зачем? - спросишь. Да чтоб целая ты стала. Чтоб разум твой с душой соединился. И душу понял, закон и любовь духовности чтоб понял.
Твой разум знает теперь стыд самоукорения, самообвинения. И что делать ему с этим грузом знания? Я - не знаю, Маша. Я - обычный человек. Но вот преподобный Лев Оптинский, получив груз такого же самообвинения, всю оставшуюся жизнь молился о самовольно ушедшем, и оставил нам молитву Льва Оптинского.
Почему я опять про молитву? Да все потому, что молитва матери со дна морского поднимет. И никакая черная боль не сможет разорвать связь души матери и ребенка.
И Душа матери ощутит свое место в этом мире и в ТОМ одновременно, свою нужность. И станет целой, нужной, самой нужной в этой трудной жизни.
И повторишь тогда слова святителя Иоанна Златоуста:
Обнимаю, Мария. Терпения и сил.Смерть! где твое жало?! Ад! где твоя победа?!